Обновления:

Популярное:
Какими будут самолеты



Причина ТехПрорывова



Преимущества бизнес-авиации



Навигационные системы



Советы для путешественников с собакой

Легендарные мечи

Как-то раз, будучи великовозрастным студентом, мне было 36 лет и у меня уже было. Tpoe детей, я пришёл на лекцию милейшего Семёна Моисеевича, морально готовый прослушать историю газеты « Искра», и с удивлением узнал, что лекция факультативная, а тема её по тем временам более чем странная: «Холодное оружие и крылатые выражения русского языка». Вот так-то. Не больше и не меньше.

Не стану пересказывать всю лекцию, но коротенько расскажу о тех её аспектах, которые и вызвали неожиданную дискуссию между мной и уважаемым учёным. Итак, лет эдак за триста до нашей эры фригийцы встали перед сложным вопросом: кого избрать царём? Как водится, обратились к жрецам. Те посоветовали выбрать первого, кто встретится по дороге к храму Зевса. Встретился землепашец по имени Гордий. Ясное дело, избрали царём. Опять же по совету жреца, в память об избрании Гордий привязал кизиловым лыком свою телегу к дышлу колесницы в храме Юпитера и сказал, что поскольку он не тиран и не узурпатор, то кто развяжет, тот и следующий царь. Оракул храма Юпитера резко поднял ставки, заявив, что тот, кто развяжет хитроумный узелок, вообще завоюет весь мир и создаст империю, включающую в себя всю Азию.



Многие пытались и не смогли. Узелок стал синонимом хитросплетения. Но тут явился Александр Македонский и разрубил узел своим мечом. С тех пор выражение «рубить гордиевы узлы» стало синонимом эффективных и решительных действий.

Далее профессор поведал о сиракузском тиране Дионисии Старшем, жившем в пятом веке до нашей эры. Он предложил своему фавориту Дамоклу, считавшему тирана счастливейшим из смертных, занять его престол на один день. В разгар пиршества Дамокл увидел меч, висящий на конском волосе над его головой, и понял, что он был на волосок от гибели. С тех пор выражение «дамоклов меч» означает, что существует постоянная угроза при видимом благополучии.

Не знаю, какая муха меня укусила, но я умудрился вставить свой медный пятак в золотую россыпь речи профессора: «Простите, Семён Моисеевич, но всё было не так».- «А как?» - подначил меня лектор.

«А так. Во-первых, всех, кто хотел развязать узелок, заставляли выпить винца из рога Юпитера, опять же по указанию Гордия. Отсюда и появилось выражение ”Не вязать лыка”. В роге было литра два с гаком. А во-вторых, Аристотель, учитель Александра Македонского, писал, что Александр развязал узел, остроумно вынув из переднего дышла колесницы крюк, который назывался «Гектор», и узел развязался сам собой, так как освободился ярёмный ремень. И, в-третьих, не царское это дело обнажать боевые мечи, чтобы рубить верёвки.

Что касается дамоклова меча, то ещё Цицерон в «Тускуланских беседах», а после и Гораций писали, что дамоклов меч - это символ того, что смерть всегда приходит внезапно. А Сенека в письмах Луцилию подчёркивал, что каждая минута отсекается дамокловым мечом от нашей жизни, ибо она принадлежит смерти».

«Ну, это ваша личная интерпретация, а я говорю о версиях массового сознания»,- заметил Гуревич. «Нет, это правда»,- настаивал я.

Какой же я был глупый и заносчивый. Я вёл себя так, будто был лично знаком со Швейком и Дон Кихотом. А надо было бы мне, главному редактору всесоюзного еженедельника «Советский цирк», а именно им я и был в то время, понимать, что у художественной правды свои законы.

Эхма! Видать на то они и Александры Македонские, чтобы рубить гордиевы узлы.

Доводилось ли вам когда-нибудь ездить в литерном* поезде? Не доводилось. Ну да, ситуация, по нынешним временам, неординарная. Особенно для нас, простых тружеников пера, так и хочется сказать «и топора», потому что заповедь «Не руби с плеча» для журналиста гораздо важней, чем для лесоруба. А вот мне довелось. И не просто в литерном поезде, а ещё и в литерном вагоне губернатора, да не просто губернатора, а губернатора Тюменской области. Ничего подобного я не встречал ни до, ни после этой поездки. Во-первых, в вагоне из пассажиров я был один. Оно и понятно. Кто при нынешнем сумасшедшем темпе жизни может позволить себе путешествовать трое суток с хвостиком на поезде, хотя бы и за чужой счёт. А я путешествовал именно так. Во-вторых, где и когда вы видели одноместное купе с душем, телевизором и трёхразовым питанием. И каким! Пальчики оближешь. И, в-третьих, какой сервис, какой сервис... После такого сервиса каждому, кто скажет, что в России плохой сервис, хочется... В общем, хочется с этим человеком поспорить. Ехал я в Нижневартовск, на встречу с Владиславом Михайловичем Танкеевым, человеком, которого по уму, деловому размаху и доброте я мог бы сравнить только с Саввой Морозовым.



* Литерный поезд — условное название поездов высокой важности, перевозящих ценные грузы или весьма именитых персон (чаще всего — первых лиц государства).

Изначально литерными назывались поезда, в обозначении которых использовался не цифровой номер, а литера (буква алфавита), в знак их особого, специального назначения. Позднее это название закрепилось за всеми поездами высокой важности (Википедия). В первый же вечер путешествия ко мне в купе постучались. «Фёдор Николаевич Демченко, - представился высокий статный мужчина в форме железнодорожника. - Я старший проводник этого вагона. Какие просьбы, замечания, пожелания, сударь?» -«Почитать бы что-нибудь», - наивно пожелал я, уверенный, что мне сейчас принесут что-то вроде журнала «Попутчик».

«Одну минуту», - ответствовал Фёдор Николаевич. И принёс мне книгу Льва Шестова «Ключи». «Вот тебе раз, - подумал я, а вслух только сказал: Да ведь это же философия». -«Конечно, философия. Это моя книга, я - философ». - «По жизни», - не растерялся я. «Ну да. И по жизни, и по специальности. Я окончил философский факультет МГУ и аспирантуру Института философии РАН». - «Ну и как? Защитились?» - «Пока нет. Видите ли, я по убеждениям православный номиналист. А с этим защититься не просто». - «Номиналист, номиналист... А! Это как Уильям Оккам? Который придумал эту, ну эту самую...» - я никак не мог вспомнить, что же придумал этот самый Оккам. «Вы имеете в виду бритву Оккама?» - «Да, да, её». - «К вашему сведению, Оккам никакой бритвы не придумывал».

- «Как не придумывал? Она же названа его именем». - «Не она, а он. Бритва Оккама -это принцип. По латыни ’’Pluralitas no est ponenda sine necessitate”, что означает ’’Без необходимости не следует утверждать много”. Бритва - она что?» - «Что?» - недоумённо переспросил я. «Инструмент, сбривающий и отбрасывающий лишнее. Вот что. В этом весь принцип. Объясняя что-то, отбрасывай всё лишнее. Принцип этот был известен со времён Аристотеля. Он, принцип этот, дитя проторенессанса. А Оккам лишь доказывал существование Бога, исходя из постулата ”Не поминай Господа всуе”. ”Бог- есть Господь”. И всё. Оккама считал, что этого достаточно.

Вот чудно, - продолжал Фёдор Николаевич. Золинген называл выпускаемую им опасную бритву вечной. Жилет свою бритву называл разовой. И та, и другая бритва канули в Лету. А разные философские бритвы живее всех живых». - «Разные? Так их что, много?»

- «Дополна. Например, бритва Хэнлона: ’’Никогда не приписывайте злому умыслу то, что вполне можно объяснить глупостью”. Даже Бонапарт придумал якобы свою бритву императора: ’’Никогда не приписывайте злонамеренности то, что объясняется некомпетентностью”. Последним в производстве философско-идеологических бритв отличился Бернард Ингам - пресс-секретарь Маргарет Тэтчер. Не помню, по какому поводу, но он сказал: ’’Облажались, а не заговор”».

Фёдор Николаевич ушёл, а я достал блокнот и записал: «А я смотрю, смущаясь и балдея, как вещи мрут и как живут идеи».

День рождения проходил в Боярском зале ресторана гостиницы «Метрополь». В кулуарах упорно шептались, что именинник то ли племянник, то ли внучатый потомок японского императора. Публика была самая что ни на есть изысканная. Герои Советского Союза космонавты Соловьёв и Гречко, генерал армии, Герой Советского Союза Варенников, вице-президент Европейской академии наук и действительный член Испанской академии наук Мелик-Огаджанян, в общем, элита элит. Честно говоря, я себя чувствовал несколько скованно и неуютно.

ФИЛОСОФИЯ КЛИНКА

Где-то в середине пиршества именинник вытащил футляр, похожий на коробку машины для ручной вязки, но из роскошной крокодиловой кожи. Он раскрыл коробку, и все увидели два самурайских меча, лежащих валетом.



- Господа,- сказал он с пафосом,- Перед вами знаменитые средневековые мечи работы двух великих японских мастеров Муромаса и Масамунэ. Как вы знаете, клинки Муромасы приносят зло и жаждут крови, а клинки Масамунэ - атрибут спокойного и невозмутимого воина. Сейчас между ними равновесие добра и зла, но доставать их из коробки, и тем более из ножен, я вам не советую. Вы знаете,- продолжал Тодаси, что когда оба эти меча опустили в реку, поросшую лотосом, то листья лотоса без единой царапины огибали меч Масамунэ, а меч Муромасы рассекал их на куски. Я везу эти мечи на выставку японских древностей в Ганновер, но не мог удержаться и решил показать их вам. Толи Валентин Иванович Варенников не слышал Тодаси Гоино, то ли не понял, а скорее всего, сказался характер настоящего воина и героя. Он подошёл и достал мечи из коробки, а потом и из ножен. Тодаси побледнел и перекрестился. Я знал, что Тодаси глубоко верующий православный христианин, что он пожертвовал целое состояние на восстановление храма Христа Спасителя, но я даже не догадывался, что он так искренне верит в легенды о самураях.

- Всё,- сказал Тодаси Гоино,- он не вернётся в ножны, пока не отведает крови.

- Кто он? - удивился Варенников.

- Клинок Муромасы. Вся коробка хранилась в южном приделе пагоды в городе Киото именно поэтому.

- Ерунда всё это, басни,- ответствовал Варенников, который многократно бывал в Японии и слыл большим знатоком японской культуры. После чего Валентин Иванович попытался вложить мечи в ножны и положить их обратно в коробку. Меч Масамунэ вошёл как по маслу, а вот с клинком Муромасы вышла заминка. Буквально через секунду вошёл в ножны и он.

«Вот, что значит великий воин,- подумал я.-Клинок чувствует силу его духа».

Тодаси Гоино облегчённо вздохнул, было видно, что он успокоился и заметно повеселел. Замечу, кстати, что моё место было рядом с местом Валентина Ивановича. Краем глаза я заметил, как он, якобы походя, вытирает правую руку льняной салфеткой. И на салфетке я увидел несколько капель крови. Валентин Иванович порезался о лезвие меча, но даже не поморщился.

«Вот и не верь легендам!» - промелькнуло у меня в голове.

© 2001 AeroKZN.ru.
Копирование текстов запрещено.
Яндекс.Метрика